В глухую японскую ночь под чернильным небом в мрачном городе по чёрной улице идёт человек в чёрном плаще с чёрными волосами и тёмными глазами. Китаец, студент по обмену, возвращается с ночной работы – «арбайтен» потому что, чтобы было много-много йен, чтобы хорошо покушать.
Шутка, конечно: на работу Ли Шень Шунь ходит в неприметной зеленоватой куртке, а чёрный пуленепробиваемый плащ надевает для дел позначительнее, чем разносить напитки или драить туалеты. Тогда Хэй становится Чёрным Синигами в белой маске и гоняется за такими же бессовестными негодяями, как и он сам. Многострадальный Токио вновь осквернён: пейзаж портит Стена, спокойствие мирных жителей – скачущие по крышам агенты из разведок всех стран мира. Десять лет назад исчезла луна, а настоящие звёзды были заменены на фальшивые – впрочем, по достоинству оценить масштаб трагедии смогли разве что звездочёты и прочие любители задрать голову повыше. Кроме того, появился новый вид людей, что прибавило проблем служителям правопорядка, ну, и ещё кое-что по мелочи.
В общем, действительность подверглась искажению, что и проявляется в каждой арке «Темнее чёрного» – проявляется, но погоды не делает. Сам сюжет выстроен по законам криминально-приключенческой догонялки: полицейские бегают за контракторами¹, контракторы – друг за другом, воры обворовывают грабителей и перепрятывают награбленное, периодически в дело вступают якудза и китайская мафия, прибывают товарищи из MI6, ЦРУ и ФСБ, а тут ведь ещё кошки, медиумы и «не уходи, побудь со мной»…
«Темнее чёрного» имеет право называться самым бессмысленным и беспощадным аниме про людей-Хы и шпиёнов. Практически, яой – «Ни кульминации, ни концовки, ни смысла» – только что гетеросексуальный. Возникают сомнения в профессионализме прежде вменяемых умельцев из BONES: накрутили выше неба, а объяснить не потрудились – «что это», «зачем это» и «почему это» в сериале не рассказывают и не особо пытаются. Темнят по-крупному, раздаривая обещания, как коварная красотка, чтобы в самый ответственный момент улизнуть, махнув на прощание хвостиком. Будто автор идеи, выдавший ворох блестящих завязок, ушёл пообедать, да так и не вернулся, творческая команда поскребла в затылке да и начала снимать по принципу «как-нибудь само слепится»…
Однако здесь за «оригинал», сценарий и режиссёру отвечает один и тот же Тэнсай Окамура, в команде новичков не наблюдается, а значит, ситуация «испорченного телефона» малодопустима. При этом «Темнее чёрного» каким-то мистическим образом притягивает внимание, и вряд ли заслуга в этом принадлежит исключительно куколке-Инь, меланхоличной, сереброволосой и лиловоглазой, или крутому (особенно в области ключиц) Хэю, неприлично похожему на L из «Тетради смерти».
Не обязательно включать свет, чтобы узнать, что там, в темноте, скрывается чёрный кот, и что он там вообще есть – авторы «Темнее чёрного» и не собирались ничего объяснять. И вообще, зачем это надо Тэнсаю Окамуре, который ещё в «Волчьем дожде» обошёлся без сколько-нибудь достойного обоснования таинственной природы говорящих волков в умирающем заснеженном мире? Как «Волчий дождь» – не про оборотней, хотя формально они там присутствуют, так и «Темнее чёрного» – не про агентов-суперменов, хотя этого добра здесь с перебором.
Пусть вспоминаются «Секретные материалы», тем не менее, предтеча «Темнее чёрного» – «Детективная история» («Аниматрица») Синъитиро Ватанабэ, а близкий родственник – «Город грехов» Фрэнка Миллера. Поприветствуйте Его Мрачное Величество Нуар со свитой – дождём и меланхолией, предательствами и преступлениями, роковыми встречами и неизбывным одиночеством.
Теперь трудно отыскать нуар в чистом виде – чаще попадаются гибриды и химеры, правда, вполне жизнеспособные. В сумрачных сериях «Ковбоя Бибопа» к джазу примешана катана со звездолётами, в «Большом О» есть меха, а, скажем, во французском «Ренессансе» Париж будущего предстаёт городом учёных-генетиков и зловещих экспериментов. В «Темнее чёрного» основное нововведение – это контракторы, люди с особыми способностями, за которые приходится расплачиваться неким обязательным действием, например, кушать цветочки, раскладывать камешки, писать стихи или пить кровь детей.
Контрагенты – расчетливые лжецы, машины для убийств, бессердечные сверхлюди – идеальные герои для жестокого мира подворотен и тёмных улиц, где благородство обречено на поражение, где не стоит ждать милосердия, где только подлецам улыбается удача. При этом, как и положено, происхождение контракторов, медиумов, духов-наблюдателей и прочей ненормальности остаётся за кадром: для стильного и атмосферного нуара не интересно «почему», но важно «как». Этот жанр сосредоточен на ярком кадре, стремительном движении, внезапно вспыхнувшем чувстве – словно в поэзии, где внешне безыскусный сюжет становится костяком для перекликающихся образов и картин.
Подвергшись мутирующему шпионско-фантастическому воздействию, «Темнее чёрного» сохраняет верность главному канону. В любое время, в любой стране, с чёрно-белой картинкой или, как здесь, с насыщенно-цветной, но настоящий нуар начинается тогда, когда появляется Женщина – половинка-инь, направляющая путеводная звезда, спутник, дарующий поддержку, понимание и большие неприятности.
По своей форме «Темнее чёрного» – это цикл новелл, связанных местом действия, едва намеченным общим сюжетом и комплектом общих героев, которые далеко не всегда играют главную роль. Пусть появление Хэя с его командой или следователя Кирихары с её бравыми копами всегда обоснованно, но они, скорее неслучайные прохожие или вынужденные участники. В центре повествования та или иная женская судьба, чаще всего трагично-бесприютная, без возможности «убежать вместе», а самым ласковым или внимательным, как во вступительном эпизоде «Города грехов», чаще всего оказывается убийца.
Прекрасная леди, драгоценный образ из снов, знакомая незнакомка, она одновременно источник силы и слабости, неумолимый рок и первопричина человечности. Возможно, именно женская душа делает сериал малопонятным, загадочным, ориентированным на эмоции, а не на внятное подробное объяснение. Но ведь когда дело касается чувств и ощущений, разве можно объясняться прозой?
Не случайно арки сериала наполнены поэтичностью: в «Темнее чёрного» поступки и судьбы отражаются друг в друге, словно приснившееся небо в глади озера. Падающая звезда исполняет желание – кроме сокровенного желания жить, преданность порождает предательство, а запах может стать изъяном и при этом единственным подтверждением чьего-то существования. Цвета и стихии проявляются в людях и поступках, символы – в повседневных делах, порой случайный разговор, размышление или воспоминание несёт в себе больше, чем центральные события. Кажется, что приключения агентов, противостояние люди Vs контракторы, тёмные замыслы таинственной организации – лишь маскировка и приманка для зрителей. Самое важное – цветок на окне, телескоп, девушка в сигаретном киоске, бренчание колокольчика на ошейнике кота, детская горка или вид из окна. Самое ценное – помнить, что именно ты потерял, и не забыть своё истинное обличье. Самое главное – и в кукле разглядеть человека. Без искупительного лунного света приходится самому отвечать за свои грехи – и на чёрном безэмоциональном фоне тотальной слежки и вошедших в привычку убийств каждое проявление души становится яркой звёздочкой, пусть даже это фальшивая доброта или притворная забота.
Детальность сериала образует своего рода двойное и тройное дно из нюансов, намёков и подсказок, обнаруживая лирический, романтический, а порой и комический подтекст, тем более что нуар никогда не стеснялся своей рафинированной искусственности. Подшутить над собой? Да сколько угодно, тем более что маска шута и простофили весьма удобна, когда куда-нибудь внедряешься.
Впрочем, юмор здесь, как правило, чёрный-чёрный – того рода, что нуждается в подтверждении своей несерьёзности: «Был я как-то в вашем Токио – надо было кое-кого убить. Шучу, конечно». А нелепейший персонаж-пародия в какой-то момент перестаёт веселить – и походя раскрывает суть сериала: «Даже если исчезнут звёзды, и возникнут таинственные Врата, неважно, как сильно изменится жизнь – люди всё равно останутся прежними».
Ведь главное в контракторах не отсутствие чувств, а редкие проблески человечности, да и плата за способности похожа на злую шутку, напоминание о слабости или о сокровенным грехе. Контракторство само по себе подобно контрастной метафоре: прячущиеся в тени избранные, сверхлюди в услужении у людей обычных, герои без эмоций и потому без цели, ведь только чувства могут наполнить сумрачную жизнь смыслом. Контракторы – словно попытка найти новый улучшенный вариант. Как теперь выбрать одно из двух, какая степень жестокости и бесчувственности идеальна?
Точно так же Врата Ада – не столько «Зона» Стругацких, сколько «Зона» Тарковского, то есть, не «область паранормальных явлений», но некое «место истины», зеркало души, воплощённая идея. Поэтому и оценивать такие явления нужно не с позиции «как оно работает», но «как оно воздействует – что проявляет в людях?»
В таком же фильтре нуждается главный герой, про которого легче сказать, на кого он не похож, чем решить, кем он на самом деле является. Уж слишком разные имена-роли: от загадочного кодового ВК-201 – до приятельского Ли-куна. Не оттого ли Чёрный Синигами ведёт себя чересчур нелогично, по-человечески?.. Безлико-многоликий, примеряющийся к ситуации – старательно примиряющийся с каждой частью мира, разорванного на «нормальных» и «новых» – и в результате застрявший где-то посередине, свой среди чужих, чужой среди своих. Очевидный и простой выбор, который Хэй будет делать в финальный сериях, окажется самым неподходящим для него, после всех дней и ночей в чужом городе, среди таких разных незнакомых людей. Что поделать, жестокий мир, где плата может быть дороже способности – стоит только что-то выбрать, как тут же теряешь что-то дорогое.
Ночь одинаково беспощадна, что к людям, что к контракторам – и дождь льёт и на тех, и на других, поэтому разница до смешного условна. Да и там ли на самом деле пролегает эта граница? Нуар не делит героев на плохих и хороших, на победителей и проигравших – он лишь выделяет безрассудных безумцев из толпы, чтобы затем швырнуть их обратно во тьму.
Конечно, не всех удовлетворит такой подход к делу, как не всем нравится джаз и дождь. Шпионско-фантастический нуар явление редкое, и оттого вдвойне ценное для тех, кто способен по достоинству оценить саундтрек от Йоко Канно (она будто бы вспоминает самые меланхоличные эпизоды «Ковбоя Бибопа») и лихо закрученные истории с порой простовато-условными, но при этом сильными и запоминающимися характерами. «Темнее чёрного» неоднороден и неоднозначен, в этом сериале эксперименты со стилями и жанрами напоминают замысловатые джазовые вариации. Но главная мелодия – неизменно в миноре и сумерках, о том, что «ничего нельзя вернуть» и «солнце взойдёт – но для павших лишь крик разносится среди теней».
¹Контрактор – Contractor – Keiyakusha
Kei – клясться, обещать; yaku – обещание; sha – человек. То есть, дословно: «человек, давший обещание».
Некоторые значения глагола keiyaku: заключать договор, соглашение; принимать на себя обязательство; приобретать (привычку); вступать (в брак, в союз); заводить (дружбу); завязать (знакомство); делать (долги).
В русском языке аналога данному слову нет. На английский оно было переведено как contractor. Contractor – контрагент, контрактор, подрядчик, партнёр, контрактник. «Контрагент» – человек, заключивший договор, чьи права противопоставляются правам другой стороны. Контрактор (заимствованное слово, редко употребляется) – человек, заключивший договор.
Спёрто с World-art.ru